Наверное, нет ни одного русского по духу человека, который бы не слышал сказок про бабу-йожку костяную ножку. Она летала в ступе с метлой и собирала деток себе на обед. А была страшной и уродливой старухой. Таким нам рисуют её русские народные сказки. Как говорится, слышали звон да не знаем где он! Но стоит помнить, что сказка – это всего лишь обработанный сказ, и в большинстве случаев сказки прошли жёсткую цензуру за последние сотни лет.

Как же было на самом деле?

Давным-давно, а может и недавно, наши предки называли бабу-ягу Бабой Йогой или Йогиней-Матушкой. Она была вечнопрекрасная, любящая, добросердечная богиня-покровительница детей сирот и детей вообще. Она странствовала по Мидгард-Земле то на огенной Небесной колеснице (вайтмана), то верхом на коне по всем землям, на которых жили Роды Великой Расы и потомки Рода Небесного, собирая безпризорных детей-сирот по градам и весям.

В каждой Славяно-арийской веси, даже в каждом многолюдном граде или поселении, богиню-покровительницу узнавали по излучающей доброте, нежности, кротости, любви и нарядным сапожкам, украшенным золотыми узорами, и показывали ей, где живут дети-сироты.

Простые люди называли богиню по-разному, но обязательно с нежностью, кто Бабушкой Йогой Златой ногой, а кто и совсем попросту – Йогиней-Матушкой.

Детей-сирот Йогиня доставляла в свой предгорный скит, который находился в самой чаще леса, у подножья Ирийский гор (Алтай). Всё это она делала для того, чтобы спасти от неминуемой гибели этих последних представителей из древнейших Славянских и Арийских Родов.

В предгорном скиту, где Йогиня-Матушка проводила детей-сирот через огненный обряд посвящения древним вышним богам, имелось капище рода, высеченное внутри горы.

Рядом с горным капищем рода, в скале имелось специальное углубление, которое жрецы рода называли Пещь Ра. Из него выдвигался каменный помост, разделённый выступом на два равных углубления, называемый лапата. В одно углубление, которое было ближе к Пещи Ра, Йогиня-Матушка укладывала спящих детей-сирот в белых одеждах. Во второе углубление накладывала сухой хворост, после чего лапата задвигалась обратно в Пещь Ра, и Йогиня поджигала хворост.

Для всех присутствующих на Огненном Обряде это означало, что дети-сироты были посвящены древним вышним богам, и в мирской жизни родов их никто больше не уивидит. Чужестранцы, которые иногда присутствовали на Огенных Обрядах, очень красочно рассказывали в своих краях, что своими галазами наблюдали, как маленьких детей принесли в жертву древним богам, бросив их живыми в огенную печь, и сотворила это Баба Йога. Чужестранцам было неведомо, что когда задвигался помост-лапата в Пещь Ра, специальный механизм опускал каменную плиту на выступ лапаты, и отделял углубление с детьми от огня.

Когда загорался огонь в Пещи Ра, жрецы переносили детей-сирот из углубления на лапате в помещения капища рода. Впоследствии из детей-сирот воспитывали жрецов и жриц, а когда они становились взрослыми, юноши и девушки создавали семьи и продолжали свой род. Но ничего из этого чужеземцы не ведали, и продолжали распространять сказки о том, что дикие жрецы Славянских и Арийских народов, а в особенности кровожадная Баба Йога, детей-сирот в жертву боагм приносят.

Эти глупые чужеземные сказки повлияли на образ Йогини-Матушки, особенно после христианизации Руси, когда образ красивой молодой богини подменили образом древней злой и горбатой старухи со спутанными волосами, которая крадёт маленьких детей, жарит их в печи в лесной избе и потом поедает их. Даже имя Богини Йоги исказили, стали называть её Баба-Яга костяная нога и стали пугать богиней всех детей.

Нечистая сила - это собирательный образ всех духов - лесных, водных, подземных, которые могут проявлять себя как в злом, так и в добром аспекте. Их великое множество. К ним относятся домовой, леший, банник, кикимора, овинник, водяной, русалка, всевозможные змеи, черт, бес и т. п. Нечистыми их стали называть в основном после распространения на Руси христианства. Ранее к этим духам относились как к таинственным, обладающим сверхъестественными силами существам, охраняющим определенное место. Их всегда можно было умилостивить, задобрить или договорится с ними. По своей сути они являлись воплощением природных сил окружающего мира: земли, воды, воздуха, леса.

Крестьяне любили помещать нечистых в места потенциально опасные: глубокие овраги и омуты, в дремучие леса и болотины, "селили" их также в запустелых строениях и домах, где случались трагичные события. С нечистой силой связывали и болезни. "Народные названия болезней свидетельствуют, что некоторые из них прежде прямо отождествлялись с нечистыми духами".

По народным поверьям, активность нечистых духов связана с определенным временем года. Существовал даже специальный месяцеслов, в котором описывалось, какие нечистые могут проявлять себя в тот или иной день (месяц) года.

К примеру, лешие, водяные прячутся на зиму, и опасаться их в это время не стоит. Черти и бесы, наоборот, проявляют неуемную энергию, и на земле дуют холодные сильные ветры, поднимаются вьюги и ураганы. При наступлении трескучих морозов надо было остерегаться лихоманок и делать подношение Морозу, чтобы землю не выморозил и урожай будущий сберег.

В феврале оберегались от Коровьей Смерти - уродливой старухи с граблями в руках. Против нее в хлеву вешали лапти, обмазанные дегтем. В конце этого же месяца гнали и кумоху-лихорадку, выходившую вместе со своими двенадцатью сестрами из дремучих лесов. Особо опасным считался Касьянов день, приходящийся на 29 февраля. Этот день мог принести с собой и моровые поветрия. В продолжение всего Великого поста нечистая сила мало тревожила людей, поскольку верным средством от нее считается строгое воздержание в пище и в поведении.

Накануне же Пасхи стоило особо остерегаться, т. к. нечистая сила злилась и силилась устроить исключительные каверзы. После захода солнца уже никто не отваживался выходить на улицу, все дожидались пасхальной заутрени. Надень Герасима-грачевника (4 марта) из домов изгоняли напускных и посаженных кикимор, которые в это время становились тихими и беспомощными.

30 марта приходила очередь беситься домовому, даже если он был тих и смирен в остальные дни. Считалось, что у него либо спадает старая шкура, либо ему пришла охота жениться на ведьме. В этот день его старались на злить и не обращать внимания на его проделки.

К 1 апреля просыпался водяной. Злой и голодный, он ломал лед, распугивал рыбу. До 3 марта ему обязательно надо было сделать подношение, покормить его. Для этого, по обычаю, крестьяне и рыбаки топили лошадь, вымазав ей голову медом. После подарка водяной успокаивался.

На день святого Егория (23 апреля), который имел особую власть над всяким зверьем, жертвовали лешему одну-две скотинки, чтобы в дальнейшем он ее не уводил. Роса этого дня считалась особенно вредной для животных. Ее собирали колдуньи, чтобы потом портить скот.

В мае переставали уделять внимание духам, сильным в зимнее время. Здесь оказывали почтение южным ветрам, несущим с собой теплые дожди для будущего урожая. В июне на Ивана Купалу считалось, что особой силой обладает вода, поэтому принято было мыться в банях, купаться в реках, собирать росу, которой после лечили кожные болезни. Но купание в реке было опасно, поскольку как раз в это время водяной праздновал именины, и беспокоящих его людей он топил. Иванов день считался и днем кладоискателей, которым нечистая сила, ежели добудут они цветок папоротника или плакун-траву, сама сокровища открыть может.

Седьмая неделя после Пасхи называлась русальной. На нее приходились проводы русалок и вместе с ними - весны. В знойную пору накануне Петрова поста (29 июня) остерегались купаться из-за того, что водяной в это время требует жертв. Вообще лето считалось временем, когда присутствие нечистой силы можно было ощутить везде. В лесу, в полях царят лешие и полевики, сбивающие человека с дороги и уводящие его в дремучие леса, болота-трясины. В реках, озерах властвует водяной со своей свитой. Страшным днем для любой нечисти, да и людей тоже, был день Ильи Пророка (20 июля). По поверьям, нечистые духи, стараясь спрятаться, оборачивались различными животными, жучками, мошками и стремились забежать, залететь в жилье, забиться в одежду. Илья же никого не щадил, поражая молнией и нечистого, и живые существа, поджигая дома, деревья. Чтобы как то оберечь себя, перед грозой люди выгоняли на улицу собак и кошек, скотину, наоборот, в поле не выводили, дабы вселившиеся в диких животных злые духи ее не разорвали.

В августе было принято поить лошадей через серебро, чтобы любил домовой, спрашивать у ветра, какой будет грядущая зима, также в это время заклинали, заговаривали жнивы от нечистой силы. В конце месяца караулили снопы от лешего, который, подшучивая над людьми, развязывал и раскидывал их. Сторожить ходили обычно в вывернутом наизнанку тулупе, с полотенцем на голове и кочергой в руке - ни один лешак не подступится.

К сентябрю, к дню Семена Летопроводца, как правило, приурочивали переезды на новое место, в новое жилище. Особый почет и уважение оказывали домовому, которого специальным ритуалом зазывали на новоселье. На Воздвижение (14 сентября), когда, по народным поверьям, лешие сгоняют все лесное зверье и особенно проказят и шалят, в леса ходить не полагалось. Пятнадцатого же числа - "гусепролет" - задабривали дедушку водяного, жертвуя ему гуся. За это он будет стеречь гусей и никому в обиду их не даст.

На Покров приходил черед умасливать овинника - недоброго духа хозяйственных строений, где сушили хлеб. В этот день он праздновал свои именины, и работать в овине было нельзя, иначе овинник мог обидеться и спалить гумно вместе с хлебными запасами. Ему приносили пироги и окропляли кровью петуха углы овина.

С октября лешие прекращают бродить по лесу, но напоследок, перед тем как провалиться под землю, они буйствуют: выламывают с корнем деревья, выворачивают целые пласты земли, разгоняют по норам зверье. Человеку показываться в это время в лесу нельзя. Зато это благоприятный период для избавления от любого наваждения и влияния нечистой силы.

1 ноября в деревнях праздновали курьи именины, раздавая кур в подарок своим родным и . Этот день связывался с хозяйственной жизнью дома, в который стремились заручиться поддержкой домового на тяжелый зимний период. Принято было также изгонять чужого лихого домового и других пришлых духов. В середине ноября вступала в свои права зима. Она приезжала на пегой кобыле и выпроваживала с земли всю нечисть. Обратно злые духи возвращались к Святкам, и начинались зимние бесовские потехи, а вместе с ними - гадания, ряженье.

Помимо месяцеслова у славянских народов существовало множество универсальных методов предохранения от нечистой силы, "от всякого зла". Считали, что нечистая сила не терпит запаха чеснока, лука, не выносит таких трав, как чертополох, петров крест, плакун-трава. Но все-таки главной защитой оставалась бдительность самого человека и гармоничное его существование с окружающим его миром. 

Или что показывают очевидцы и о чём сказано в летописях

Сегодня наша печать полна сенсационных статей о всевозможных необычных явлениях и чудесах, которые зачастую, увы, базируются лишь на досужих домыслах их авторов. Порой в поисках сенсаций не брезгуют ничем, включая даже заведомый обман доверчивого читателя и грубую подтасовку реальных фактов.

А ведь чего проще, стоит лишь внимательно оглянуться по сторонам, заглянуть в, казалось бы, хорошо всем знакомые старые книги, и на вас обрушится настоящий вал столь невероятных фактов, от обилия которых самый дерзкий фантаст зашатается! Для этого надо лишь быть внимательным и усидчивым, только в этом случае пожелтевшие тома древних фолиантов явят вам свои откровения!

Кто из нас не слышал со школьных лет о знаменитом ПСРЛ (Полное собрание русских летописей). Слов нет, многочисленные тома трудночитаемых текстов — удел узкого круга специалистов-профессионалов. Однако среди десятков и десятков древних рукописей, многократно переизданных, есть и такие, что хорошо адаптированы к языку современного читателя. Изученные и переизученные вдоль и поперек многими поколениями отечественных и зарубежных историков, они, кажется, не таят в себе уже ничего нового, а тем более необычного, но так только кажется на первый взгляд. Стоит лишь оторваться от сегодняшней суеты и вдохнуть аромат былых эпох, прикоснуться к минувшему, как оно непременно вознаградит вас самыми невероятными открытиями!

Сколько споров идет сегодня о столь знаменитом персонаже многих русских сказок и былин — Змее Горыныче! Как только не объясняют историки и публицисты сущность этого весьма необычного существа. Одни при этом видят в нем порождение сил грозной стихии, в частности смерча, другие усматривают в нем даже гигантский монголо-китайский огнемет. Раздаются, правда, голоса о том, что, возможно, Змей Горыныч имел вполне реальный прообраз в качестве некого реликтового динозавра, но при этом все тут же оговариваются, что никакого фактического подтверждения данной гипотезе нет.

Полноте! Подтверждения версии о реальном существовании Змея есть, стоит лишь повнимательнее перечитать изначальные тексты тех же прекрасно известных былин, стоит лишь не торопясь пролистать древние летописи.

Начнем хотя бы с того, что помимо многочисленных сказочных и былинных образов Змея, древнерусская мифология донесла до нас удивительный и вполне конкретный образ некого священного Ящера — праотца, создавшего якобы все живущее на Земле. Именно из яйца, высиженного этим первоящером, и родился наш мир. Истоки этого мифа уходят к началам древнеарийской культуры и являются, видимо, одними из самых древнейших. А теперь зададимся весьма логичным вопросом: почему существовало столь давнее и невероятно стойкое поклонение какому-то выдуманному существу, тогда как все иные поклонения и тотемы (обожествляемое животное, считающееся предком рода) у древних русов и славян были всегда связаны с вполне реальными и конкретными представителями животного мира: леопардами и медведями, быками и лебедями?

Особенно почему-то культ звероящеров был силен в северозападных областях Руси, в Новгородских и Псковских землях. Может, потому и существовал этот культ, что некогда там обитали звероящеры? Так, широко известен миф о неком чудском двуглавом ящере, который одной головой заглатывал заходящее солнце а другой изрыгал в небо утреннее солнце. Еще Геродот рассказывал о неком народе невров, живущем «на земле, обращенной к северному ветру», и вынужденном бежать оттуда в страну будинов (племена юхновской культуры) только потому, что их землю наводнили некие страшные змии. События эти историки относят примерно к шестому веку до нашей эры. Разумеется, что ни один народ никогда не станет переселяться из-за мифических страшилищ, зато более чем вероятно бегство от вполне реальных чудовищ, тем более если они были весьма кровожадны.

Исследованием вопросов, связанных с «русскими ящерами», в свое время много и плодотворно занимался всемирно известный специалист по Древней Руси академик Б. А. Рыбаков. Особый интерес представляет для нас его анализ хорошо всем известной былины о новгородском купце Садко. Эта былина оказалась столь зашифрована, что понять ее суть и смысл оказалось под силу лишь такому большому ученому.

Прежде всего, оговоримся, что Б.А. Рыбаков, так же как и известный историк XIX века Н.И. Костомаров, считал былину о Садко одной из самых древних в новгородских землях, уходящей корнями во времена дохристианские. При этом в изначальном варианте Садко не путешествует, а просто-напросто приходит с гуслями на берег озера-реки и играет там свои песни некому водному царю. Образ царя в былине подразумевается антропоморфный, он никак не описан.

Однако в ряде случаев он упоминается как некий «дядя Ильмень» или «царица Белорыбица». Далее водный царь, которому понравилась игра Садко, выходит из воды и обещает ему за доставленное удовольствие постоянный богатый улов рыбы и поимку даже золотой рыбки («рыбы злата пера»). После чего Садко стремительно богатеет, становясь самым уважаемым человеком в Новгороде. Академик Б.А. Рыбаков в своем фундаментальном труде «Язычество древней Руси» пишет по этому поводу: «В связи с нашей темой (темой ящера. — Прим. В.Ш.) особый интерес представляют подлинные гусли первой половины XII века из раскопок в Новгороде. Гусли представляют собой плоское корытце с пазами для шести колков.

Левая (от гусляра) сторона инструмента оформлена скульптурно, как голова и часть туловища ящера. Под головой ящера нарисованы две маленькие головки „ящерят“. На оборотной стороне гусель изображены лев и птица. Таким образом в орнаментации гусель присутствует все три жизненных зоны: небо (птица), земля (конь, лев) и подводный мир (ящер). Ящер господствует не всем и благодаря своей трехмерной скульптурности объединяет обе плоскости инструмента. Такие украшенные гусли изображены у гусляра на браслете XII—XIII веков. Есть гусли с изображением двух конских голов (конь — обычная жертва водяному); есть гусли, на которых, подобно орнаменту на украинских бандурах, изображены волны (гусли XIV века)… Орнаментика новгородских гусель XI—XIV веков прямо указывает на связь этого подводного царства — ящером. Все это вполне соотносится с архаичным вариантом былины: гусляр угождает подводному божеству, и божество изменяет уровень жизни бедного, но хитроумного гусляра».

И сразу же вопрос: почему на гуслях среди реальных животных изображено вдруг одно мифическое — ящер? Так может, оно совсем и не мифическое, а такое же реальное, как и остальные, да еще и преобладающее над ними по силе и мощи, а потому и более почитаемое?

Встречающиеся при раскопках в новгородской и псковской областях многочисленные изображения ящера, прежде всего на конструкциях домов и ручках ковшей, представляют собой почти образ вполне реального существа с крупной, вытянутой мордой и огромной пастью с четко выделенными большими зубами. Эти изображения вполне могут соответствовать мозозаврам или кронозаврам, смущающим умы ученых новыми и новыми слухами о своем сегодняшнем существовании. Да и характер жертв, приносимых «подводному царю», тоже многое проясняет.

Это не какой-нибудь отвлеченный фетиш, а вполне реальное животное, при этом еще и довольно большое, чтобы насытить весьма прожорливое озерное божество. Приносится это животное в жертву подводному чудовищу не когда придется, а большей частью в зимнее, то есть в самое голодное время. Знаменитый историк и фольклорист А.Н. Афанасьев писал об этом так: «Крестьяне покупают миром лошадь, три дня откармливают ее хлебом, потом одевают два жернова, голову обмазывают медом, в гриву вплетают красные ленты и в полночь опускают в прорубь…»

Впрочем, видимо, требовательный «подводный царь» не всегда удовлетворялся жертвенной кониной, как гласят дошедшие до нас писания, и преобразовываясь «во образ лютого зверя коркодила», весьма нередко нападал на плывущих мимо него в лодках рыбаков и купцов, топя их челны-однодревки и поедая самих. Такого «царя» было за что бояться и почему приносить ему обильные жертвы.

Академик Рыбаков, анализируя изначальные варианты былины о Садко, нашел даже вполне реальное место «общения» гусляра с подводным царем. По его расчетам, оно происходило на озере Ильмень, близ истока Волхова, у западного (левого, так называемого «софийского») берега реки. Это место известно как Перынь. В 1952 году при раскопках археологами в Перыне было обнаружено капище, которое Рыбаков именует, как святилище «крокодила» в Перыни. Есть мнение, что именно оттуда и произошло более позднее появление бога Перуна…

Обратил внимание академик Рыбаков и на весьма устойчивый и четко очерченный ареал обитания «подводного царя»: «Культ владыки подводно-подземного мира был мало связан с земледельческим мировоззрением славянских племен лесостепного юга… Зато в озерном севере образ ящера част и устойчив… Но и в славянских древностях ящер встречается, особенно в северном регионе…»

Ну а что же говорят летописи? Наиболее старое упоминание о подводном змее относится еще к XI веку. Это так называемые «Беседы Григория Богослова об испытании града», направленные против язычества и включенные в летопись под 1068 годом. В разделе, посвященном рыболовству и связанном с ним языческими обрядами, написано: «…Ов (некто, который) пожьре новоду своему, имъшю мъного (благодарственная жертва за богатый улов)… бога створьшаго небо и землю раздрожаеть. Ов реку богыню нарицает, и зверь, живущь в ней, яко бога нарицая, требу творить».

А вот что пишет безвестный псковский летописец XVI века: «В лета 7090 (1582 год)… Того же лета изыдоша коркодили лютии звери из реки и путь затвориша; людей много поядоша. И ужасошася людие и молиша бога по всей земли. И паки спряташася, а иних избиша» (Псковские летописи. М., 1955, т. 2, с. 262).

Однако появление «коркодилов» было столь страшным не всегда. Сенсационные сообщения по этому поводу оставил нам немецкий путешественник-ученый Сигизмунд Герберштейн в своих «Записках о Московии», написанных в первой половине XVI века. Факты, приведенные Герберштейном (а в правдивости их историки сегодня не сомневаются), могут повергнуть в изумление любого скептика, ибо рассказывает немецкий ученый об одомашненных русскими людьми звероящерах!

Итак, Герберштейн пишет, говоря о северо-западных землях Руси: «Там и поныне очень много идолопоклонников, которые кормят у себя дома, как бы пенатов, каких-то змей с четырьмя короткими лапами наподобие ящериц с черным и жирным телом, имеющих не более 3 пядей (60—70 см) в длину и называемых гивоитами. В положенные дни люди очищают свой дом и с каким-то страхом, всем семейством благоговейно поклоняются им, выползающим к поставленной пище. Несчастья приписывают тому, чье божество-змея было плохо накормлено» (С. Герберштейн. Записки о Московитских делах. СПб., 1908, с. 178).

Итак, можно с уверенностью сказать, что реальные звероящеры, причем нескольких видов (как хищные подводные, так и одомашненные наземные), весьма неплохо чувствовали себя еще несколько столетий назад, дожив, таким образом, почти до наших исторических времен (ведь от описываемых событий нас отдаляет жизнь каких-то восьми поколений!)

Но что же случилось потом? Почему эти столь, казалось бы, почитаемые и священные животные все же не дожили до наших дней? Скорее всего, именно поэтому и не дожили, что были уж слишком почитаемыми! И вновь обратимся к летописям. Дело в том, что для насаждаемого в XI—XVI веках в северо-западных русских землях христианства языческий бог-ящер, безусловно, являлся наиболее опасным идейным противником, т.к. убедить людей отречься от хорошо знакомого им могучего и обожествленного животного было невозможно.

Выход в создавшейся ситуации мог скорее всего быть только один: беспощадное физическое истребление всех священных животных и одновременно полное искоренение всякой памяти о них. Именно поэтому ящеры именуются в христианских летописях не иначе как «богомерзкие и бесноватые речные чародеи», «исчадья ада» и «диавольские гады». Такие эпитеты означали для реликтовых животных однозначный смертельный приговор. Расправа с «подводными царями» была беспощадной. Первым делом, видимо, расправились с одомашненными маленькими тварями, а затем уж принялись и за хищных речных. Летописи весьма живописно повествуют о конкретных шагах в этом направлении.

Так, рукопись Большой Синодальной библиотеки XVII века, известная среди специалистов как «Цветник», повествует: «Наше же христианское истинное слово… О сем окоянном чародеи и волхве — яко зло разбиен бысть и удавлен от бесов в реце Волхове и мечтанми бесовскими окоянное тело несено бысть вверх по оной реце Волхову и извержено на бег против волховнога оного городка, иже нне зовется Перыня. И со многим плачем от невеглас ту погребен бысть окоянный с великою тризною поганскою. И могилу ссыпаша над ним вельми высоку, яко есть поганым».

В «Цветнике» весьма красноречиво говорится, что «коркодил» плыл не вниз, а вверх по течению реки, т.е. он был живой, затем каким-то образом был «удавлен» в реке, возможно, умер естественной смертью, но скорее всего был, видимо, все же убит христианами, после чего его прибитое к берегу тело было с величайшей торжественностью захоронено местными язычниками. Нещадное истребление речных ящеров шло одновременно с весьма активным переубеждением жителей, что «коркодил» — это никакой не бог, а всего лишь обычный, хотя и весьма «отвратный» зверь. Вспомним уже упоминавшийся нами выше отрывок об антиязыческих «Беседах Григория Богослова об испытании града», где недвусмысленно говорится, что некие люди приносят жертвы («требы творят») в честь живущего в реке и нарицаемого богом обыкновенного зверя.

Скорее всего, по мере христианизации северо-западных окраин России на ее реках и озерах были уничтожены и последние представители древнего рода речных ящеров. Возможно, что, с точки зрения господствующей идеологии той поры, все было сделано совершенно правильно. И все же мне откровенно жаль, что наши соседи по исторической эпохе — ящеры были полностью истреблены и не дожили до сегодняшних дней, оставшись лишь на страницах летописей, в былинах и сказаниях о временах минувших!

Впрочем, кто знает…

Жил да был Змей Горыныч

Этнограф и историк Иван Кириллов предполагает, что когда-то это было вполне реальное существо, обитавшее на территории России.
Кириллов с усмешкой называет себя «драконоведом». Уже много лет он занимается изучением мифов и легенд об этом существе. И однажды пришел к выводу, что у Змея Горыныча из русских сказок вполне мог быть живой прототип.

— Все началось с того, что я решил уточнить происхождение крылатого змея на гербе Москвы, — рассказывает Иван Игоревич. — Всадник-змееборец впервые появился на гербе Московского княжества при Иване III. Сохранилась печать великого князя Ивана (1479 год), на которой изображен воин, поражающий копьем маленького крылатого дракона. Вскоре изображение этой сценки стало известно любому жителю России. Копьеносца начали чеканить на самой мелкой монете. Потому, кстати, ее и прозвали в народе «копейка»…

Многие исследователи воспринимают изображение Георгия Победоносца, пронзающего Змея, как красивый художественный образ, символизирующий противоборство Добра и Зла. Он тоже когда-то так думал. Но однажды ему попалось изображение фрески XII века из церкви Святого Георгия в Старой Ладоге. И там есть всадник с копьем, но на той фреске крылатого змея не убивают, а тащат на веревочке, словно пленника или домашнее животное.

Это изображение, появившееся много раньше, чем официальный герб Московии, привносит, по мнению Кириллова, новые смысловые элементы в привычную картинку с копьеносцем. Терем с окнами, женщина, которая ведет странное существо, напоминающее крокодила или гигантскую ящерицу, все это выглядит очень жизненно и похоже, скорее, на зарисовку с натуры, чем на некий художественный образ-символ.

— Тогда я и подумал: а не происходило ли такое событие в действительности? — продолжает рассказ Иван Игоревич. — Вскоре мне попал в руки еще один документ, подтверждающий мою фантастическую версию. О странных ящерах, не характерных для нашей фауны, упомянул в своих воспоминаниях австрийский посол Сигизмунд Герберштейн, работавший в России в 1517 и в 1526 годах. Вот что он записал в своем дневнике: «Эта область изобилует рощами, лесами, в которых можно наблюдать страшные явления. Именно там и поныне очень много идолопоклонников, которые кормят у себя дома каких-то змей с четырьмя короткими ногами, наподобие ящериц, с черным и жирным телом…»

Неужели наши предки действительно воочию видели сказочных «змеев горынычей» и даже умели приручать их? Иван Кириллов собрал исторические документы, которые могут служить если не прямым, то косвенным свидетельством того, что «российские драконы» могли существовать в действительности. Вот некоторые из этих материалов.

В русской национальной библиотеке среди рукописей хранится старинный дневник какого-то священника. Титульный лист потерян, потому имя очевидца неизвестно. Но запись, сделанная им в 1816 году, весьма примечательна: «Плывя на лодке по реке Волга, мы видели огромного летящего змея, который нес во рту человека со всем одеянием. И слышно было от оного несчастного человека только: „Их! Их!“ И перелетел змей Волгу и упал с человеком в болота…»

Далее священник сообщает, что в тот день ему довелось увидеть Змея еще раз: «У Коломинского уезда села Уварова есть пустошь, которая называется Каширязива. Приехали мы туда ночевать числом более 20 человек. Два часа прошло или больше, внезапно осветилась местность, и лошади вдруг бросились в разные стороны. Я взглянул вверх и увидел огненного змея. Он извивался над нашим станом на высоте двух или трех колоколен. Длиною он был три аршина или более и стоял над нами четверть часа. И все это время мы молитву творили…»

Любопытное свидетельство обнаружено в архивах города Арзамаса. Вот краткая выдержка из этого документа: «Лета 1719 июня 4 дня была в уезде буря великая, и смерч и град, и многие скоты и всякая живность погибли. И упал с неба змий, Божьим гневом опаленный, и смердел отвратно. И помня Указ Божьей милостью Государя нашего Всероссийского Петра Алексеевича от лета 1718 о Куншткаморе и сбору для ея диковин разных, монструзов и уродов всяких, каменьев небесных и прочих чудес, змия сего бросили в бочку с крепким двойным вином…»

Подписана бумага земским комиссаром Василием Штыковым. К сожалению, бочка не дошла до Петербургского музея. То ли затерялась по дороге, то ли небрезгливые российские мужички оприходовали из бочонка «двойное вино» (так раньше называли водку). А жаль, может быть, хранился бы сегодня в Кунсткамере заспиртованный Змей Горыныч.

Еще среди воспоминаний можно выделить рассказ уральских казаков, ставших очевидцами невероятного происшествия в 1858 году. Вот запись их воспоминаний: «В киргизской букеевской орде случилось диво. В степи, неподалеку от ханской ставки, среди бела дня упал с неба на землю огромный змий, толщиной с самого большого верблюда, а длиной саженей двадцать. С минуту змий лежал неподвижно, а потом, свернувшись в кольцо, поднял голову сажени на две от земли и сильно, пронзительно, подобно буре, зашипел.

Люди, скот и все живое в страхе попадали ниц. Думали, что настало светопреставление. Вдруг с неба же спустилось облако, подошло к змию саженей на пять и остановилось над ним. Змий прыгнул на облако. Оно окутало его, заклубилось и ушло под небеса».
— Все это настолько невероятно, что я конечно же не отношусь к подобным рассказам слишком серьезно, — говорит драконовед Кириллов. — Но где-то в душе верю, что подобное не исключено… Согласно самой распространенной версии, мифологический Змей-Дракон обязан своим происхождением останкам динозавров, которых время от времени находили наши предки. На первый взгляд все просто и ясно .. Но внимательный анализ этой версии выявляет целый ряд ее недостатков.

Во-первых, мифы о Драконе распространены повсеместно, а легкодоступные останки динозавров находятся лишь в пустынных районах Центральной Азии (в других регионах ископаемые останки чаще всего обнаруживаются лишь под мощными слоями осадков — вряд ли древние люди так глубоко копали).

Во-вторых, кости динозавров весьма разнятся между собой, а Драконы у разных народов похожи, как братья близнецы. Может, сказки возникли все же не на древних костях, а после встреч с живыми динозаврами, дожившими до наших дней? Безумное предположение, но как не сделать его, читая свидетельские показания, причем не столь уж дремуче отдаленных дней?

Вот и биологи мне недавно подтвердили, что «огнедышащий Горыныч» из сказки вовсе не противоречит науке. Теоретически возможно, чтобы в теле животного были полости, где в результате разложения образуется метан (болотный газ). При выдохе этот газ может воспламеняться (вспомните болотные огоньки). Кстати, это предположение подтверждает показания очевидцев, которые неизменно указывают на зловоние или зловонное дыхание, исходящее от Змея…

А мог ли наш знакомец перелететь через Атлантику? Или, может, там есть свой Горыныч?

(Из книги Н. Непомнящего „Сто загадок природы”.)

В мифах и преданиях алтайцев рысь - священное животное. Они верят, что этот зверь способен видеть через любые преграды и избегать любые ловушки. К рыси обращаются, прося о приумножении добычи, приписывают роль посредника между миром людей и миром духов. По преданиям рысь живёт сразу в двух мирах.

В Сибири охотники задабривают рысь, принося ей в дар животное или молоко в миске. Считается, что это принесёт удачу в их промысле.

Обереги, связанные с рысью, защищали славянских воинов. Им присваивались способности увеличивать силу, отвагу и смекалку, привлекать удачу в бою. Когти, клыки рыси, а также, обереги в виде клыков и костей рыси могли носить женщины в качестве защиты от сглаза и соперниц в любовных отношениях. Упоминается рысь, также, в любовных и обережных женских заговорах.

Рысь - самый северный зверь из кошачьих. Порой она встречается даже за Полярным кругом. Рыси прекрасно приспособлены к лютому морозу и снегам. Её лапы не проваливаются в снег за счёт длинного и плотного меха.

Это сильный, умный, коварный зверь - азартный охотник с характерными ему кисточками на ушах. Эти кисточки помогают животному улавливать самые тихие звуки приближающейся добычи. Рысь обладает острым зрением и способна издалека различать объекты.

С наступлением сумерек хищник выходит на охоту. Выбирает укромное место в ветвях деревьев и выжидает жертву. Терпение этого зверя поистине удивительно. Ведь свою добычу рысь может неподвижно высматривать сутками. Её броски стремительны, чётки и практически всегда смертельны. Схватка продлится недолго, в основном благодаря мощным и острым клыкам этого зверя. Помимо обычной охоты скрадом и подстереганием, могут устраивать и загонную охоту. Она ловит одного из трёх увиденных ею зайцев и каждую вторую косулю. Рысь может охотиться, не будучи голодной, но подстёгиваемая азартом. Тогда, поймав добычу, она заготовит пищу про запас или вовсе оставит.

Интересно её отношение к людям . Человека она обходит стороной, но при этом не боится его. Рысь редко нападает на домашний скот, а броситься на человека может только от безысходности, будучи раненной или преследуемой охотниками.

Между собой рыси благосклонны ради продолжения рода, а в остальное время враждебно относятся к своим сородичам. Очаровательных котят воспитывают и обеспечивают едой оба родителя. В возрасте нескольких месяцев родители берут рысят на семейную охоту, таким образом, тщательно передавая свои навыки подрастающему поколению. А в возрасте одного года рысята изгоняются из логова и становятся самостоятельными.

Раньше рысь обитала в лесной зоне Северного полушария. Но, в результате беспощадной многовековой охоты, рысь была полностью истреблена во многих европейских странах. А теперь рысь искусственно заселяют в эти страны и её поголовье растёт. Ведь она играет важную роль в регуляции количества и разнообразия животных в лесных массивах и лишь в охотничьих хозяйствах, где разводят косуль , пятнистых оленей, фазанов , её присутствие нежелательно.

Несмотря на свою мощь и скорость, рысь имеет врагов – волков и росомах. Там где обитают волки, редко встретишь рысь. А ещё рысь на дух не переносит лису, видимо, так проявляется исконно сложившаяся вражда между кошками и собаками…

Изображение рыси можно увидеть на гербах или флагах таких городов, как Реж или Гомель . Бытуют версии, что именно рысь, а не лев изображена на гербе Финляндии.

Карачун (Корочун) — в ДРЕВНЕСЛАВЯНСКОЙ языческой мифологии этот день берет в свою власть — Чернобог — божество смерти, подземный бог повелевающий морозами, злой дух. День языческого почитания Карачуна (второе имя Чернобога) — приходился на день зимнего солнцеворота, самый короткий день в году и один из самых холодных дней зимы. По языческим поверьям, именно Карачун укорачивал светлую часть суток, повергая мир во тьму.

В народе понятие «карачун» в смысле погибели, смерти используется до сих пор. Говорят, например: «Пришел ему карачун», «Жди карачуна», «Задать карачуна», «Хватил карачун».Празднуется накануне Коляды (Зимнего Солнцеворота). Зачин проводят жрецы Чернобога. По поверьям, ночь перед Колядой благоприятна для разнообразных гаданий, волшбы, путешествий души в Навь и прочих магических обрядов и ритуалов.

Древние славяне верили, что он повелевает зимой и морозами и укорачивает светлое время суток. Слуги грозного Карачуна — медведи-шатуны, в которых оборачиваются бураны, и метели-волки. Считалось, что по медвежьему хотению и зима студеная длится: повернется медведь в своей берлоге на другой бок, значит, и зиме ровно половину пути до весны пройти осталось. Отсюда и поговорка: «На Солнцеворота медведь в берлоге поворачивается с одного бока на другой». В народе понятие «карачун» в смысле погибели, смерти используется до сих пор. Говорят, например: «пришел ему карачун», «жди карачуна», «задать карачуна», «хватил карачун». С другой стороны, слово «карачить» может иметь следующие значения — пятиться задом, ползком, «скорячило» — скорчило, свело. Возможно, Карачуна так называли именно потому, что он как бы заставлял дневное время идти в обратную сторону, пятиться, ползти ползком, уступая ночи.

Постепенно в народном сознании Карачун сблизился с Морозом, который сковывает стужей землю, как бы погружая ее в смертный сон. Это более безобидный образ, чем суровый КарачуМороза представляли в образе старика с длинной седой бородою.

Зимой ходит он по полям и улицам и стучит: от его стука начинаются трескучие морозы и сковываются реки льдами.

Если ударит он об угол избы, непременно бревно треснет!

Его дыхание производит сильную стужу.

Иней и сосульки — его слезы, его замерзшие слова.

Снежные облака — его волосы.

Очень не любит он тех, кто дрожит и жалуется на стужу, а бодрым, веселым, здоровым дарует крепость телесную и жаркий румянец.

С ноября по март Морозко такой мощи набирается, что даже Солнце перед ним робеет!

На радостях он покрывает стекла оконные изумительными узорами, леденит гладь озер и рек, чтобы можно было по ним кататься, замораживает снежные горки и веселит честной народ снегом, бодрящим морозцем и веселыми зимними празднованиями.

Мароссы (трескуны) — злые духи в подчинении у Мороза. Недаром их имена созвучны!
Летом они спят, но падают на землю зимою с первыми снежинками.

Мароссы бегают по полям, по лесам и дуют в кулаки, нагоняя стужу и свирепый ветер своим ледяным дыханием.

Пятки их заставляют промерзлую землю и стволы заледенелых деревьев потрескивать, потому и говорят люди, мол, «мороз трещит».

В знак почитания Мороза частенько зимой воздвигали его «идолов» — всем известных Снеговиков.н. Мороз — просто повелитель зимних холодов.

Царствует дед Карачун
Среди поля весь в хлопьях драковитый дуб, как белый цветок. Катятся и сходятся пухом снеговые тучи, подползает метелица, порошит пути, метет вовсю, бьет глаза, заслепляет; ни входу, ни выходу.И ветер Ветреник, вставая вихорем, играет по полю, врывается клубами в теплую избу: не оставляй дверь на мороз!

В белой шубе, босой, потряхивая белыми лохмами, тряся сивой большущей бородой, Карачун ударяет дубиною в пень — и звенят злющие зюзи, скребут коготками морозы, аж воздух трещит и ломается.

Царствует дед Карачун.

Коротит дни Карачун, дней не видать, только вечер и ночь.
Звонкие крепкие ночи.

Звездные ночи, яркие, все видно в поле.

Щелкают зубом голодные волки. Ходит по лесу злой Карачун и ревет — не попадайся!

А из-за пустынных болот со всех четырех сторон, почуя голос, идут к нему звери без попяту, без завороту.
Непокорного — палкой, так что секнет надвое кожа.

На изменника — семихвостая плетка, семь похвостников: раз хлестнет — семь рубцов, другой хлестнет — четырнадцать.

И сыплет, и сыплет снег.
Люты морозы — глубоки снеги.
С вечера петухи кричат, с полудня метелица, к белому свету люты морозы
Люты морозы — глубоки снеги.
Не скоро свету — солнцу родиться, далек солноворот. Хорошо медведю в теплой берлоге, и в голову косматому не приходит перевернуться на другой бок.
А дни все темней и короче.
На голодную кутью ты не забудь бросить Дуде первую ложку — Карачун кутью любит. А будешь на Святках рядиться — нарядись медведем, Корочун медведя не съест.
И разворчался, топает, медведь катится по небу, стучит неугомонный — Карачун неугомонный…
Старый Котофей Котофеич, сладко курлыкая, коротает корочуново долгое время — рассказывает сказки.

КАРАЧУН — преддверие КОЛЯДЫ
1. Корочун — последний день накануне Зимнего Солнцеворота, когда Чернобог (Кощей-Корочун в образе Старца с Серпом Жнеца или Вельего Звия, кусающего Свой хвост) завершает, окорачивает старый Год в преддверии Коляды, праздника рождения Нового Солнца и Нового Года.

2.Корочун — это время, когда Молот Сварожий, пройдя на Купалу (праздник, приуроченный к Летнему Солнцевороту) свою высшую точку, готовится с размаху ударить о каменную твердь и высечь на Коляду из бел-горюча камня Алатыря искру Нового Огня, из которой разгорится пламя Нового Кола Года.

3.Корочун — это чародейная пора, когда Врата меж Явью и Навью широко распахнуты, покров маяты мира сего разорван, и за ним можно увидеть проблески Истинной Природы Мироздания, сущей за пределами плоти, за пределами всех имён и форм.

4. Ночь Корочуна, последняя ночь уходящего Года — это прообраз Ночи Мира, Ночи Великого Растворения, Ночь Завершения Круга Времён и одновременно Преддверие Нового Возрождения.

5. Для мудрых Корочун — Ночь Прозрения и Безмолвного Видения Того, Что скрыто; для иных — это Ночь Безумия и Чёрного Ужаса, вползающего в Явь из Нави, подобно змее, проникающей в дом через раскрытую дверь.

6. За две седмицы до Корочуна начинается так называемое Время Молчания — пора подготовки к Переходу, время отдачи долгов, прощения обид, завершения всего незавершённого за год и отбрасывания, отпускания от себя всего отжившего.

7. Это время очищения души и тела, когда желательно ограничивать себя в пище (особенно мясной), а также внимательно следить за чистотою своих помыслов, произносимых слов и совершаемых дел.

8. В ночь Корочуна души Предков приходят в Явь, чтобы навестить своих потомков и, если надо, спросить с них — как они исполняли в уходящем году свой Родовой Долг? Жили они по Правде или по кривде? Славили Родных Богов или поклонялись чужебесию? Искали Мудрости Вышней или тешили лишь ненасытное чрево своё?..

9. Слышишь, как трещит мороз на улице? Это Сам Вещий Бог стучит ледяной палицей по спящим деревьям, и Серп Мары рассекает спутанные за год Покутные Нити, и души Предков в обличиях вещих птиц безмолвно сидят на зелёных еловых ветвях, сторожа Миг Волшебства — Откровение Вещей Ночи…

Также Корочун — одно из Имён Чернобога или один из Тёмных Ликов Велеса. По славянским поверьям, накануне Зимнего Солнцеворота Кощный Бог (Кощей, Чернобог, Тёмный Велес) «окорачивает» — завершает Старый Год перед рождением Нового Года и Нового Солнца на Коляду. Ср. также сербо-хорв. крачати — «шагать» (отсюда Корочун — «шагающий день», то есть переходный день, связанный с Солнцеворотом.

В каждой седмице есть свой «малый Корочун» — шесток (суббота), день Жнеца (планеты Сатурн, считающейся в Звездознатстве «неблагой» планетой), предшествующий неделе (воскресенью), дню Даждьбога (Солнца). Кощного Бога, Покровителя Жнеца (планеты Сатурн) иногда изображают в образе Старика с обсидиановым серпом (обсидиан — один из камней, покровительствуемых Жнецом-Сатурном), которым Он рассекает — «окорачивает» Нити Судеб Мира накануне воскресенья (от древнерус. крес — «огонь») — «дня рождения» (воскресения в смысле «возжигания») Солнца новой седмицы.

КАРАЧУН (КОРОЧУН)– самый короткий день в уходящем году, пора всевластия Тьмы, нижняя точка Кологода.
Это – день Зимнего Безмолвия, когда серебряные бубенцы Мары возвещают нам древнюю, как сама Жизнь, истину о том, что

МЫ ПРИХОДИМ СЮДА С ПУСТЫМИ РУКАМИ,
И С ПУСТЫМИ РУКАМИ УХОДИМ ВО СРОК СВОЙ,

что нам ничто не принадлежит здесь – в этом мире, в этом году, в этой жизни –
и одновременно, что мы поистине сопричастны всему сущему, что мы поистине БЕЗСМЕРТНЫ…

Каждый раз, когда приближается Новый год на экранах телевизоров, рекламных плакатах и просто в каждом доме под елочками появляются всеми любимые Дед Мороз и Снегурочка. Откуда же пришли к нам два сказочных персонажа, без которых Новый год сейчас просто немыслим?

Как ни странно, парочка не такая уж древняя. Только в конце 19-го века дед и внучка появились на детских новогодних утренниках, которые были тогда привилегией обеспеченных людей.

Сам Дед Мороз в качестве фольклорного героя известен по народным сказкам как «Морозко» или «Мороз Воевода» (в поэме Некрасова), который, как мы это знаем, «дозором обходит владенья свои». Причем у Некрасова, да и в русских народных сказках на добренького дедушку этот товарищ похож мало. Это беспощадный морозище, который олицетворяет лютую зиму с буранами, с занесенными снегом дорогами и избами, с рыскающими вокруг деревень стаями голодных волков. И уж, конечно, мешком подарков за его плечами совсем не пахнет, скорее от него веет скрытой угрозой. Оно и понятно, достаточно вспомнить наш климат.

Это сейчас потеплело, а в 19-м веке, и уж тем более раньше, зимы были по-настоящему лютыми. Вспомните картину Кустодиева «Масленица». А казалось бы — проводы зимы. И уж раз Мороз лютовал, соответственно в восточнославянской традиции были приняты специальные обряды его задабривания. Начинали ублажать дедушку с рождественского Сочельника. Для Мороза варился овсяный кисель, выставлялся на крыльцо, и хозяйки приглашали: «Мороз, Мороз, ешь наш кисель, а вот лен, да конопель летом колоти», другими словами — не морозь. Так что раньше новогодний праздник был своего рода диалогом с силами природы.

А с чего вдруг подобрел этот лютый старик? Да внучка-красавица рядом появилась. Ее прообраз тоже не является тайной. Достаточно взять в руки «Народные русские сказки» Н.А. Афанасьева, и прочитать там про то, например, как жили мужик да баба, а детей у них не было. Раз засмотрелись они на то, как дети лепят снежных баб, и тоже вышли потешить себя и слепить хоть снежную дочку. Жена смотрела, как муж лепит, и молилась, чтобы Господь послал им дитя. Шел мимо прохожий и пожелал им добра. Вот и ожила снежная девочка.

Но сам образ Снегурочки впервые появляется именно в рождественских сценариях, так как по старому стилю Рождество предшествовало Новому году. И появилась она, прежде всего под влиянием знаменитой оперы Римского-Корсакова «Снегурочка», либретто к которой основано на не менее знаменитой пьесе Островского. Считается, что у Островского сюжет возник под влиянием труда Афанасьева «Поэтические воззрения славян на природу». На самом деле можно предположить, что не все так просто. Достаточно вспомнить, что Островский любил проводить лето в своем имении в Костромской губернии, в окрестностях которого, до сих пор есть живописное место с названием Ярилина поляна.

Да и на карте, например, не только Костромской, но и Ярославской области до сих пор можно насчитать более десятка селений с названием Берендеево, Берендяки. Что так напоминает название «Берендеево царство» пьесы Островского и его жителей берендеев. Ну и кто знает, может быть, Островский слышал от местных сказителей историю, которую переработал затем в пьесу. Снегурочка в ней — дочь Весны и Мороза.

Нет ничего удивительного в том, что когда эти персонажи попадают в сценарий новогодних утренников, рядом с седым Морозом девушка воспринимается как его внучка, а сам Мороз, теряя лютые черты, становится добрым дедушкой. Все это очень типично для русского менталитета — стремление создать хоть и малую, но семью.

Петр Егоршев

В этой статье мы подробно разберём, кто же такой на самом деле знаменитый Дед Мороз, какую роль он играл в Древнем Язычестве, что у него общего с Карачуном и другими Богами, а также чем Мороз отличается от Санта-Клауса.

Дед Мороз встречается в самых древних славянских сказках, как всесильный Бог Зимы, Мороза. В этих же произведениях ему присваивают имя Морозко. Во времена борьбы христианства с язычеством, славянские Боги, Божества, Светлые Существа и т.д. демонизировались, представлялись как бесы и черти. Фигура Морозко в этой борьбе не стала исключением. Со временем даже обычные люди перестали помнить, кто он на самом деле. Теперь в понимании людей Бог Мороза - это злое Божество, которое ненавидит каждого человека и готово заморозить его до смерти. Христиане стали уверять людей, что Морозко ворует детей и собирает человеческие жертвы. Но, если до XIX-XX века люди ещё помнили о Морозко, то позже, когда стали смотреть с завистью на запад и активно перенимать его традиции, в памяти людей Бог Морозов окончательно исчез. Фигуру Деда Мороза практически полностью заместил Санта-Клаус. Даже не смотря на то, что имя Деда Мороза осталось и многие отрицают его современную связь с Сантой, практически весь образ, действия и повадки являются именно западного Санта-Клауса: проникновение в дом через трубу, упряжка оленей и многое другое не имеют ничего общего с нашим Морозко. Образ искажён до неузнаваемости, а о том Морозко теперь думают лишь только как о герое сказок.

Санта-Клаус - это не мифический, не былинный персонаж, не Бог и не Дух. Санта-Клаус - это прообраз реально существовавшего человека. Им был христианский святой Николай Мирликийский (Санта - Святой, Клаус - Николай). Николай родился в Патаре в Турции, получил церковное образование и творил добрые дела. Судя по легендам, он подбрасывал золотые монеты через трубы в дома бедных девушек. Скорее всего, он и правда был хорошим человеком и помогал другим, но ничего общего с нашим Богом, тем более Богом Зимы и стужи этот святой из солнечной Турции (!), где всегда лето, не имеет.

В современной истории Дед Мороз впервые появился в 1910 году. Он являлся в дома и дарил детям подарки. Именно в эти годы добрый образ Морозко вернулся, отвергнув христианские утверждения о его сатанинской сущности, так как к церкви, в то время, все сами помнят, какое было отношение. Подарки от Деда Мороза, хоть и красивая традиция, но придуманная советскими кинематографистами, которые хотели сделать тяжёлые времена немного краше и добрее. С тех пор и утвердилось мнение, что Дед Мороз - это детский Бог и верят в него только самые маленькие. Верить или не верить в Деда Мороза сейчас считается чем-то вроде проверки на наивность. Однако, утверждение, что в Деда Мороза верят только дети, является абсурдным. Дед Мороз, Морозко является одним из Славянских Богов, и не верить в него означает не верить в Рода, Велеса, Сварога, Перуна, Макошь и многих других Светлых Богов. Как и другие Боги, Морозко является не сказочным персонажем, которого выдумали на радость детям, а реальным Божеством для любого, кто чтит Веру Предков.

На древней Руси Бога Зимы и Морозов знали и под другими именами: Зимник, Студенец, Дед Трескун и Корочун (Карачун). Корочун - древний Бог, который повелевает морозами. Хотя Корочуна иногда называют отдельным божеством. И Корочуна и Морозко иногда относят к одной из ипостасей Бога Велеса, а иногда к Божествам из свиты Велеса. Так что выходит если Карачун и Морозко это не одно лицо, то очень сильно связаны и хозяйничают в холодную зимнюю пору вместе. Возможно он не такой уж добрый дядька, которого мы привыкли видеть в Новый Год, потому что Зима сама по себе не совсем благоволит людям. Однако, смею напомнить, что в язычестве нет злых и ненавистных Богов. Дед Мороз, хоть и является Богом и покровителем стужи, всегда служит этому миру, является одним из важных Богов в этом мире и может помогать людям. Представлялся он в виде могучего старика-волшебника с посохом, в богатой и тёплой шубе (именно синего цвета, а не красного), седыми волосами, седой длинной бородой и суровым характером. Характерными чертами является то, что зачастую он представал босой и с непокрытой головой. Существовало поверие, что если в селение заходит такой старик - босой, с непокрытой головой, с длинными седыми волосами, то ожидай жестокую стужу. В его бороде живёт вьюга, а главными его полномочиями является сковывать реки льдом, наметать снежные сугробы.

Ещё одно описание Морозко говорит о том, что это старичок низенького роста с длинной бородой, который бегает по полям и лесам и стучит по деревьям. От этого стука происходят трескучие морозы, когда деревья очень громко трескают. Когда Мороз ходит по деревне, то бьёт своей палкой-посохом по избам и от этого трескаются брёвна по углам дома. Дед Мороз живёт в Нави в ледяной избушке, и попасть туда можно только пройдя через колодец. Супруга Морозко - сама Зима (предположительно Марена). Помощниками являются Трескуны или Мароссы. Также по поверьям зимнему Богу служат стаи голодных волков и медведи, которые зимой превращаются в снежные бури и метели. Ещё хотелось бы сказать, что недавно объявили День Рождения Деда Мороза - 18 ноября - это бред, так как у Бога нет Дня Рождения, он вечен, всегда был и всегда будет.

Так как Русь находится на такой широте, что половину года здесь царит зима, Зимние Боги являются не менее важными и чтимыми, чем Летние. Славяне нашли в этом выгоду, а Бог Корочун помогает своим детям не только справится со стужей и холодом, но и поставить их себе на выручку. Вспомните известные войны и битвы, которые проходили в холодное время года и тем самым стали для нас победоносными: Ледовое побоище, война с Наполеоном, Великая Отечественная Война и т.д. Уж не Бог ли Зимы Морозко пришёл на выручку своему народу!?
Современный Дед Мороз, который является сборным образом нашего Трескуна и Санта-Клауса, не совсем вписывается в образ Могучего. Строгий, но справедливый Корочун никогда не оставит в беде людей, которые его почитают и знают - какой он на самом деле. Санта-Клаус же - это больше христианизированный волшебный герой, который обитает то ли в Лапландии, то ли на Северном Полюсе. Так же стоит отметить и то, что, несмотря на свою холодную ипостась, Дед Мороз обладает добрым и горячим сердцем. Если Морану, которая тоже является Богиней Зимы, сложно себе представить помогающей человеку согреться в зимнюю стужу, то Дед Мороз всегда пользовался такой славой и в этом мы можем убедиться, почитав русские сказки.

Связь с Велесом Морозко можно найти и в различных традициях славян. К примеру, в Велесовы Дни, которые проходят 1-6 января, окликают Мороза с приглашением его на трапезу. Некоторые исследователи всерьёз утверждают, что Мороз - это зимняя ипостась Велеса. И того и другого часто называют Дедушкой, да и внешние черты очень схожи, за исключением сезонных отличий. Другой обычай говорит о том, что на Коляду старший семьи высовывался из окна и предлагал Морозу ложку киселя или кутьи со словами: "Мороз! Мороз! Приходи кисель есть. Мороз! Мороз! Не бей наш овес!".

В разных странах Деда Мороза знают под различными именами: Карелы зовут его Паккайне, в Финляндии - Йоулупукки, в Эстонии - Йыулувана, в Швеции - Юлтомтен, во Франции - это Пэр-Ноэль и Шаланд, в Италии - Бефана, в Румынии - Мош Крэчун, в Словакии - Ежишек, в Чехии – Микулаш, в Узбекистане его зовут Корбобо.

Как это ни странно, в мифологии славян особое место занимает маленький колючий ёжик. Издревле славяне боролись с нечистой силой оберегами, связанными с ежом, с помощью этих маленьких созданий лечили серьезные болезни. Согласно легендам, ёж настолько мудр, что даже Бог, создавая землю, прислушивался к его советам. Хотя по другим преданиям ёж имеет сомнительное происхождение: черт сидел на пеньке, расчесывал свою шкуру, а волосы бросал на землю, и эти волосы превращались впоследствии в ежа.

Болгары считали ежа самым мудрым, так как он долго живет на свете и помнит все, что было когда-либо раньше, а еще он умеет пользоваться особой омолаживающей травой и поэтому никогда не стареет.

Жители Полесья считают ёжика хорошим травником. По их преданиям, помимо «травы молодости», он знает, где растет так называемая «разрыв-трава», которая открывает все замки и запоры. Человеку, чтобы достать такую траву, необходимо найти ежиное гнездо и загородить вход в норку камнями. Ежиха, увидев, что не может попасть к малышам, обязательно найдет и разыщет «разрыв-траву», чтобы разрушить преграду.

Существует очень много легенд об этом милом существе, к примеру, древние славяне приписывали ежу умение прогонять нечисть, благодаря его колючкам.

Поляки на свадьбу пекли хлеб в виде ежа, а у русских оберегом для невесты и жениха в брачную ночь был калач «ёж», украшенный вместо иголок раскрашенными соломинками.

Сербы брали мордочку ёжика как средство от сглаза, а его сердце считалось талисманом от болезней. Сало ежа считалось лучшим лекарством от ревматизма и лихорадки. Этим же салом смазывали укусы мух, комаров. А моча ежа подмешивалась в водку алкоголикам, чтобы они бросали пить.

Лечиться с помощью ежей всегда было удобно, потому что они селятся вблизи деревень. Ведь коровье или козье молоко – это большое лакомство для ежей. Существует даже поверье, что они сами могут добывать молоко, но хорошо запоминают время доения и регулярно приходят на дойку в ожидании пролившейся мимо ведра струйки. А добрые хозяйки наливают целое блюдце молока специально для ежей.

Крестьяне всегда считали ёжика удачным соседом, подкармливали и никогда не убивали. Ёж живет в гордом одиночестве, в отличие от других животных, селящихся «коммунами». Он занимает площадь до двух гектаров в свое единоличное пользование. Появление на участке другого ежа воспринимает как вторжение, и тут же начинает активную борьбу по устранению соперника. Несмотря на маленький рост, ёж воюет до победного конца, пуская в ход не только иголки, но и острые зубки.

Еще ёж – яростный противник змей, и дорогу он им никогда не уступит. Специально на змей он не охотится, так как предпочитает в пищу мелких насекомых, червей, мышей, также любит полакомиться ягодами и яйцами птиц. Однако если змея заползет на территорию ежа, то драки не миновать. Ядовитые зубы рептилии натыкаются на иголки, она теряет силы в изнурительной борьбе, и по праву победителя ёж съедает добычу, оставляя только голову с ядовитыми зубами, хотя он обладает хорошим иммунитетом против яда. Даже такие сильные яды, как цианистый калий или мышьяк (правда, в небольших количествах) ёж переносит спокойно.

Вот селяне и выбирают себе такого славного соседа. Ёж и от мелких грызунов поле чистит, и змей прогоняет. Так как он по натуре эгоист, то и других животных на территорию не допускает, исключение сделает только для самочки в брачный период.

Можно только удивляться, глядя на это маленькое существо, как оно приспособлено к жизни, как умеет ловко бороться со своими врагами, и самое главное – как может помочь людям.

Береги́ня — изначально в славянской мифологии великая богиня, вместе с Родом породившая всё сущее. Её сопровождают повсюду светозарные всадники, олицетворяющие Солнце. Культ Берегини был представлен берёзой — воплощением небесного сияния, света. Со временем берёза стала особо почитаться на «русалиях» — празднествах в честь берегинь (русалок).

Берегиня известна под многими именами, в том числе и в мифологических системах других индоевропейских народов. В славянском почитании самое часто используемое имя — Лада.

Со временем славянские народы стали считать, что берегинь множество. В берегинь превращались невесты, умершие до свадьбы. Каждого парня берегини считали своим утраченным женихом и часто сводили их с ума своей красотой. Берегини считаются добрым духом. Они помогают людям добраться до берега целыми и невредимыми, защищают их от проказ Водяного, чертей и кикимор.

Берегини появляются на Русальной неделе, сидят на берегу и расчесывают свои зеленые косы, плетут венки, кувыркаются во ржи, устраивают хороводы и заманивают к себе молодых парней. По окончании Русальной недели берегини покидают землю. В день Ивана Купалы им устраивали проводы.

Многие исследователи славянского эпоса считают, что именно берегини стали прототипом для русалок.

Само слово «берегиня» можно связать с двумя понятиями: во-первых, берег водного пространства и, во-вторых, глагол «оберегать»

В древности считалось, что землю, небо и воды населяют странные и удивительные существа, злые и добрые, ужасные и прекрасные. Были существа, подобные людям, были - вроде змей, лесных тварей или с телами, прихотливо собранными из разных животных. Наши предки зависели от природы, были беззащитны перед стихиями, и каждое мифическое существо отвечало перед людьми за отдельную часть этих стихий. Люди надеялись на их заступничество или старались не сердить понапрасну. Среди существ были особо приближенные к грозным и далеким богам: птицы, которым доступны одновременно и земля, и вода, и небо. Птицы и птицелюди стали посредниками между людьми и богами.

Прародительницей всех птиц и птицелюдей была Стратим-птица (или Стрефил-птица). Откуда она прилетела на море-океан, на Белый камень, никто не знает, но имя её происходило от греческого слова струфокамил (страус). Стратим-птица взмахивала крылом - море начинало волноваться, кричала - поднималась буря, а когда летела - закрывала собой белый свет. На море вздымались огромные валы, корабли шли ко дну, и вода смывала с берегов всё живое. Птица воплощала самые разрушительные силы природы.

Другая древняя птица, прилетевшая в славянские земли из Древнего Египта, - Феникс, живший (или еще живущий?) то ли 500 лет, то ли 12994 года, был похож на громадного орла. Чуя свой конец, Феникс взмывал высоко в небо и от небесного огня, отражавшегося в его красно-золотых перьях, поджигал своё гнездо, сплетенное из ароматных трав. Вернувшись назад, он сгорал вместе с гнездом. А из благоухающего огня возрождался новый Феникс. Это символизировало вечное умирание и возрождение природы, причем её мужского начала.

Царственный Феникс имел родственные связи с местными птице-человеками. Считалось, что он летал над морем на пару с вещей птицей Гамаюн. Может, от этого союза произошел птица-оборотень Финист Ясный Сокол, то гулявший в образе статного молодца, любимца красных девиц, то оборачивающийся соколом? Финист Ясный Сокол был стремителен, зорок и неотразим для врагов. Он был воплощением небесных стихий, птицей-молнией. На зиму он умирал, как умирает природа, или засыпал непробудным сном, а весной, как природа, - возвращался к жизни и любви.

Особенно почитаемы были птицы Алконост, Гамаюн и Сирин. Жили птицедевы в раю - в Ирии, цветущем саду, где росло Древо жизни, били источники живой воды и обитали крылатые души умерших. Когда пели птицедевы, и души и живые люди забывали обо всём на свете. Алконост - добрая птица с прекрасным женским лицом. Имя её происходило от имени Алкионы, греческой царицы, что бросилась в море, не дождавшись любимого, и была превращена в зимородка. Алконост же летала в море откладывать яйца. Она погружала их в морские пучины, и пока к концу седьмого дня не вылуплялись птенцы, на море было затишье. Нитка красных бус на её шее обещала женщине счастливое замужество. А её песни приносили ясную солнечную погоду.

У Гамаюн тоже было женское лицо, пела она божественные гимны, кричала, предвещая счастье, и благоухала необыкновенно. Эта птица знала прошлое и будущее богов и людей, зверей и птиц. Она знала всё о сотворении мира и возвещала будущее тем, кто хотел слышать. Она была глашатаем богов, их посланницей на земле и всегда держала в лапах свиток с пророчествами.

А Сирин была темной райской птицей, посланницей владыки подземного мира. До пояса она была прекрасной женщиной, от пояса - птицей. Она - родственница гречанок-сирен, злобных женщин-птиц, увлекавших мореплавателей своими божественными голосами, чтобы потом растерзать их. Тот, кто слышал пение Сирин - тоже был обречен на беды и смерть.

Были еще Лебединые Девы, но жили они не в раю, а - в море, в реках и озерах, потому что были дочерьми Океан-моря. Являясь то обольстительными девушками, то белыми лебедями, Девы были добры к людям и дарили им счастье и воду из небесных источников. Сладкозвучные гусли - тоже их дар. Девы умели петь, но их пение слышали только праведники. Девы могли управлять самой природой, обладая сверхъестественной силой.

Те времена канули в Лету. Грустно, что нам, неправедным реалистам, уже не дано увидеть дивную птицедеву, не дано услышать её чудное пение, отводящее горести и печали. Но, может быть там - в райских садах среди душ предков нам удастся услышать голоса Алконост и Гамаюн, испить из небесных источников живой воды и забыть всё, что нас тревожило здесь, в таком не похожем на сказку мире.