Карачун (Корочун) — в ДРЕВНЕСЛАВЯНСКОЙ языческой мифологии этот день берет в свою власть — Чернобог — божество смерти, подземный бог повелевающий морозами, злой дух. День языческого почитания Карачуна (второе имя Чернобога) — приходился на день зимнего солнцеворота, самый короткий день в году и один из самых холодных дней зимы. По языческим поверьям, именно Карачун укорачивал светлую часть суток, повергая мир во тьму.
В народе понятие «карачун» в смысле погибели, смерти используется до сих пор. Говорят, например: «Пришел ему карачун», «Жди карачуна», «Задать карачуна», «Хватил карачун».Празднуется накануне Коляды (Зимнего Солнцеворота). Зачин проводят жрецы Чернобога. По поверьям, ночь перед Колядой благоприятна для разнообразных гаданий, волшбы, путешествий души в Навь и прочих магических обрядов и ритуалов.
Древние славяне верили, что он повелевает зимой и морозами и укорачивает светлое время суток. Слуги грозного Карачуна — медведи-шатуны, в которых оборачиваются бураны, и метели-волки. Считалось, что по медвежьему хотению и зима студеная длится: повернется медведь в своей берлоге на другой бок, значит, и зиме ровно половину пути до весны пройти осталось. Отсюда и поговорка: «На Солнцеворота медведь в берлоге поворачивается с одного бока на другой». В народе понятие «карачун» в смысле погибели, смерти используется до сих пор. Говорят, например: «пришел ему карачун», «жди карачуна», «задать карачуна», «хватил карачун». С другой стороны, слово «карачить» может иметь следующие значения — пятиться задом, ползком, «скорячило» — скорчило, свело. Возможно, Карачуна так называли именно потому, что он как бы заставлял дневное время идти в обратную сторону, пятиться, ползти ползком, уступая ночи.
Постепенно в народном сознании Карачун сблизился с Морозом, который сковывает стужей землю, как бы погружая ее в смертный сон. Это более безобидный образ, чем суровый КарачуМороза представляли в образе старика с длинной седой бородою.
Зимой ходит он по полям и улицам и стучит: от его стука начинаются трескучие морозы и сковываются реки льдами.
Если ударит он об угол избы, непременно бревно треснет!
Его дыхание производит сильную стужу.
Иней и сосульки — его слезы, его замерзшие слова.
Снежные облака — его волосы.
Очень не любит он тех, кто дрожит и жалуется на стужу, а бодрым, веселым, здоровым дарует крепость телесную и жаркий румянец.
С ноября по март Морозко такой мощи набирается, что даже Солнце перед ним робеет!
На радостях он покрывает стекла оконные изумительными узорами, леденит гладь озер и рек, чтобы можно было по ним кататься, замораживает снежные горки и веселит честной народ снегом, бодрящим морозцем и веселыми зимними празднованиями.
Мароссы (трескуны) — злые духи в подчинении у Мороза. Недаром их имена созвучны!
Летом они спят, но падают на землю зимою с первыми снежинками.
Мароссы бегают по полям, по лесам и дуют в кулаки, нагоняя стужу и свирепый ветер своим ледяным дыханием.
Пятки их заставляют промерзлую землю и стволы заледенелых деревьев потрескивать, потому и говорят люди, мол, «мороз трещит».
В знак почитания Мороза частенько зимой воздвигали его «идолов» — всем известных Снеговиков.н. Мороз — просто повелитель зимних холодов.
Царствует дед Карачун
Среди поля весь в хлопьях драковитый дуб, как белый цветок. Катятся и сходятся пухом снеговые тучи, подползает метелица, порошит пути, метет вовсю, бьет глаза, заслепляет; ни входу, ни выходу.И ветер Ветреник, вставая вихорем, играет по полю, врывается клубами в теплую избу: не оставляй дверь на мороз!
В белой шубе, босой, потряхивая белыми лохмами, тряся сивой большущей бородой, Карачун ударяет дубиною в пень — и звенят злющие зюзи, скребут коготками морозы, аж воздух трещит и ломается.
Царствует дед Карачун.
Коротит дни Карачун, дней не видать, только вечер и ночь.
Звонкие крепкие ночи.
Звездные ночи, яркие, все видно в поле.
Щелкают зубом голодные волки. Ходит по лесу злой Карачун и ревет — не попадайся!
А из-за пустынных болот со всех четырех сторон, почуя голос, идут к нему звери без попяту, без завороту.
Непокорного — палкой, так что секнет надвое кожа.
На изменника — семихвостая плетка, семь похвостников: раз хлестнет — семь рубцов, другой хлестнет — четырнадцать.
И сыплет, и сыплет снег.
Люты морозы — глубоки снеги.
С вечера петухи кричат, с полудня метелица, к белому свету люты морозы
Люты морозы — глубоки снеги.
Не скоро свету — солнцу родиться, далек солноворот. Хорошо медведю в теплой берлоге, и в голову косматому не приходит перевернуться на другой бок.
А дни все темней и короче.
На голодную кутью ты не забудь бросить Дуде первую ложку — Карачун кутью любит. А будешь на Святках рядиться — нарядись медведем, Корочун медведя не съест.
И разворчался, топает, медведь катится по небу, стучит неугомонный — Карачун неугомонный…
Старый Котофей Котофеич, сладко курлыкая, коротает корочуново долгое время — рассказывает сказки.
КАРАЧУН — преддверие КОЛЯДЫ
1. Корочун — последний день накануне Зимнего Солнцеворота, когда Чернобог (Кощей-Корочун в образе Старца с Серпом Жнеца или Вельего Звия, кусающего Свой хвост) завершает, окорачивает старый Год в преддверии Коляды, праздника рождения Нового Солнца и Нового Года.
2.Корочун — это время, когда Молот Сварожий, пройдя на Купалу (праздник, приуроченный к Летнему Солнцевороту) свою высшую точку, готовится с размаху ударить о каменную твердь и высечь на Коляду из бел-горюча камня Алатыря искру Нового Огня, из которой разгорится пламя Нового Кола Года.
3.Корочун — это чародейная пора, когда Врата меж Явью и Навью широко распахнуты, покров маяты мира сего разорван, и за ним можно увидеть проблески Истинной Природы Мироздания, сущей за пределами плоти, за пределами всех имён и форм.
4. Ночь Корочуна, последняя ночь уходящего Года — это прообраз Ночи Мира, Ночи Великого Растворения, Ночь Завершения Круга Времён и одновременно Преддверие Нового Возрождения.
5. Для мудрых Корочун — Ночь Прозрения и Безмолвного Видения Того, Что скрыто; для иных — это Ночь Безумия и Чёрного Ужаса, вползающего в Явь из Нави, подобно змее, проникающей в дом через раскрытую дверь.
6. За две седмицы до Корочуна начинается так называемое Время Молчания — пора подготовки к Переходу, время отдачи долгов, прощения обид, завершения всего незавершённого за год и отбрасывания, отпускания от себя всего отжившего.
7. Это время очищения души и тела, когда желательно ограничивать себя в пище (особенно мясной), а также внимательно следить за чистотою своих помыслов, произносимых слов и совершаемых дел.
8. В ночь Корочуна души Предков приходят в Явь, чтобы навестить своих потомков и, если надо, спросить с них — как они исполняли в уходящем году свой Родовой Долг? Жили они по Правде или по кривде? Славили Родных Богов или поклонялись чужебесию? Искали Мудрости Вышней или тешили лишь ненасытное чрево своё?..
9. Слышишь, как трещит мороз на улице? Это Сам Вещий Бог стучит ледяной палицей по спящим деревьям, и Серп Мары рассекает спутанные за год Покутные Нити, и души Предков в обличиях вещих птиц безмолвно сидят на зелёных еловых ветвях, сторожа Миг Волшебства — Откровение Вещей Ночи…
Также Корочун — одно из Имён Чернобога или один из Тёмных Ликов Велеса. По славянским поверьям, накануне Зимнего Солнцеворота Кощный Бог (Кощей, Чернобог, Тёмный Велес) «окорачивает» — завершает Старый Год перед рождением Нового Года и Нового Солнца на Коляду. Ср. также сербо-хорв. крачати — «шагать» (отсюда Корочун — «шагающий день», то есть переходный день, связанный с Солнцеворотом.
В каждой седмице есть свой «малый Корочун» — шесток (суббота), день Жнеца (планеты Сатурн, считающейся в Звездознатстве «неблагой» планетой), предшествующий неделе (воскресенью), дню Даждьбога (Солнца). Кощного Бога, Покровителя Жнеца (планеты Сатурн) иногда изображают в образе Старика с обсидиановым серпом (обсидиан — один из камней, покровительствуемых Жнецом-Сатурном), которым Он рассекает — «окорачивает» Нити Судеб Мира накануне воскресенья (от древнерус. крес — «огонь») — «дня рождения» (воскресения в смысле «возжигания») Солнца новой седмицы.
КАРАЧУН (КОРОЧУН)– самый короткий день в уходящем году, пора всевластия Тьмы, нижняя точка Кологода.
Это – день Зимнего Безмолвия, когда серебряные бубенцы Мары возвещают нам древнюю, как сама Жизнь, истину о том, что
МЫ ПРИХОДИМ СЮДА С ПУСТЫМИ РУКАМИ,
И С ПУСТЫМИ РУКАМИ УХОДИМ ВО СРОК СВОЙ,
что нам ничто не принадлежит здесь – в этом мире, в этом году, в этой жизни –
и одновременно, что мы поистине сопричастны всему сущему, что мы поистине БЕЗСМЕРТНЫ…
